Неточные совпадения
Всякое замечание, самое ничтожное, показывающее, что судьи видят хоть маленькую часть того, что он видел
в этой
картине, до
глубины души волновало его.
О своей
картине, той, которая стояла теперь на его мольберте, у него
в глубине души было одно суждение — то, что подобной
картины никто никогда не писал.
Судьям своим он приписывал всегда
глубину понимания больше той, какую он сам имел, и всегда ждал от них чего-нибудь такого, чего он сам не видал
в своей
картине.
Ибо не признаёт современный суд, что равно чудны стекла, озирающие солнцы и передающие движенья незамеченных насекомых; ибо не признаёт современный суд, что много нужно
глубины душевной, дабы озарить
картину, взятую из презренной жизни, и возвести ее
в перл созданья; ибо не признаёт современный суд, что высокий восторженный смех достоин стать рядом с высоким лирическим движеньем и что целая пропасть между ним и кривляньем балаганного скомороха!
Я любил рисовать, ограничиваясь рабским копированием, но теперь мне страстно хотелось передать эту
картину вот так же просто; с ровной темнотой этих крыш, кольями плетня, врезавшимися
в посветлевшее от месяца небо, со всей
глубиной влажных теней,
в которых чувствуется так много утонувших во тьме предметов, чувствуется даже недавно выпавший дождь…
Декорация первого акта. Нет ни занавесей на окнах, ни
картин, осталось немного мебели, которая сложена
в один угол, точно для продажи. Чувствуется пустота. Около выходной двери и
в глубине сцены сложены чемоданы, дорожные узлы и т. п. Налево дверь открыта, оттуда слышны голоса Вари и Ани. Лопахин стоит, ждет. Я ш а держит поднос со стаканчиками, налитыми шампанским.
В передней Епиходов увязывает ящик. За сценой
в глубине гул. Это пришли прощаться мужики. Голос Гаева: «Спасибо, братцы, спасибо вам».
Вошли
в какой-то двор, долго шагали
в глубину его, спотыкаясь о доски, камни, мусор, потом спустились куда-то по лестнице. Климков хватался рукой за стены и думал, что этой лестнице нет конца. Когда он очутился
в квартире шпиона и при свете зажжённой лампы осмотрел её, его удивила масса пёстрых
картин и бумажных цветов; ими были облеплены почти сплошь все стены, и Мельников сразу стал чужим
в этой маленькой, уютной комнате, с широкой постелью
в углу за белым пологом.
Богатая гостиная, изящно меблированная; на стенах
картины в массивных рамах, тяжелые драпировки и портьеры,
в глубине дверь
в залу, налево
в кабинет.
Но, говоря это, он видел другую
картину: распанутые двери красного кабачка и
в темной
глубине их залитую сивухой стойку. И его охватывало горькое сознание своей слабости, с которой он не может бороться, и хотелось кричать громко и настойчиво: «К Сенисте пойду! К Сенисте!»
Есть, далее,
в «Воскресении» революционерка Мария Павловна, красавица с бараньими глазами. «Весь интерес ее жизни состоял, как для охотника найти дичь,
в том, чтобы найти случай служения другим. И этот спорт сделался привычкой, сделался делом ее жизни». Но обрисована она бледно и схематично, это — тусклый силуэт, теряющийся
в глубине сложной и большой
картины.
У него на душе осталось от Кремля усиленное чувство того, что он «русак». Оно всегда сидело у него
в глубине, а тут всплыло так же сильно, как и от
картин Поволжья. Никогда не жилось ему так смело, как
в это утро. Под рукой его билось сердце женщины, отдавшей ему красоту, молодость, честь, всю будущность. И не смущало его то, что он среди бела дня идет об руку с беглой мужней женой. Кто бы ни встретился с ними, он не побоится ни за себя, ни за беглянку.
Около полугода со времени женитьбы этот страшный кошмар наяву, казалось, совершенно оставил его — он забыл о прошлом
в чаду страсти обладания красавицей-женой, но как только эта страсть стала проходить, уменьшаться,
в душе снова проснулись томительные воспоминания, и снова
картина убийства
в лесу под Вильной рельефно восставала
в памяти мнимого Зыбина, и угрызения скрытой на
глубине его черной души совести, казалось, по временам всплывшей наружу, не давали ему покоя.
Три совершенно разные
картины открывались перед взором из этих окон, прорезанных
в толстых стенах и образующих как бы еще три маленьких комнатки, каждая
глубиною в два аршина. С одной стороны темный лес тянулся, теряясь на краю горизонта, целое море зелени, колеблемое порывами ветра; с другой — поля, луга и длинная серебристая полоса реки; наконец, посредине, на довольно значительном расстоянии, мелькали церковь и избы села Покровского.